В знаменитом романе Марио Пьюзо "Крестный отец" живет, страдает (но не
действует - в ожидании, когда всю грязную работу за него сделают
"хорошие парни" из мафиозного семейства Корлеоне) киноактер и певец
Джанни Фонтэйн. Читатели, знакомые с реалиями американской жизни,
немедленно узнали в этом персонаже великого Фрэнка Синатру. Но в романе
есть еще один певец - Нино Валенти, обладатель выдающегося голоса,
несравненно более талантливый, чем крестный сын крестного отца. Но он
не получил такой мощной поддержки мафии, и потому карьера его достигла
лишь среднего уровня. У Нино Валенти также есть в жизни реальный
прототип - Джимми Розелли. О нем и пойдет речь.
Знаете ли вы Хобокен - в штате Нью-Джерси, на правом берегу Гудзона,
смотрящий на своего грандиозного соседа - Манхэттен? Маленький
заштатный городишко, настоящее захолустье, издавна кишевшее рабочим
людом, портовыми грузчиками, моряками. Основное население составляли
итальянские иммигранты - представители "синих воротничков" вперемежку с
более отважными их соотечественниками, принадлежащими к сословию
мафиози. Они диктовали вкусы, пристрастия, интересы и стиль жизни
Хобокена. Потому, наверное, этот городок, который при всем желании, не
назовешь "культурным центром", дал миру двух великолепных певцов -
Фрэнка Синатру и Джимми Розелли. Они оба родились в Хобокене, здесь же
ходили в школу, здесь же начали петь.
Джимми родился в 1925 году, ровно на 10 лет позже, чем Фрэнк Синатра.
Их дома стояли на одной улице, с интервалом в сто номеров. У обоих отцы
были бывшие боксеры. Но семья Фрэнка Синатры была состоятельной,
принадлежавшей к среднему классу, а Джимми рос сиротой - мать его
умерла при родах, отец после этого печального события исчез.
Воспитанием мальчика занимались тетки и дедушка, работавший грузчиком в
порту.
- У меня было одинокое детство, - рассказывал Джимми американскому
журналисту Дейвиду Ивэйниеру. - С тех пор как я начал ползать, я должен
был рассчитывать только на самого себя. Рядом со мной не было
заботливой матери, и никто не говорил мне: "Будь осторожен! Здесь
сверни налево, а здесь не свались с лестницы".
Уже в 12 лет Джимми стал зарабатывать себе на хлеб. Сначала вместе с
таким же парнишкой он, вооруженный ящиком и сапожными щетками, ходил по
улицам и чистил прохожим обувь. В Хобокене тогда было 300 "салунов",
где выпивали, играли в карты и ухватывали лоскут мужского счастья
моряки с прибывших пароходов, солдаты, грузчики. Долгие часы
просиживали там за столами и "отоваривались" в "номерах" местные и
заезжие мафиози. Джимми заходил в эти злачные заведения навести глянец
на ботинки и туфли "патронов" и, для поддержания репутации своего
"бизнеса", пел. То, что знал, что слышал от деда и теток, от соседей -
итальянские песни, привезенные (в памяти или на граммофонных
пластинках) на берег Гудзона с юга Италии, из Сицилии. Слушатели -
грубые мужланы, утирали ладонями слезы, вспоминая прекрасную Италию,
которая из Хобокена представлялась им еще прекраснее, чем была на самом
деле. Маленький Розелли зарабатывал по 10, а то и по 20 долларов в
вечер. Он не знал всех эти певческих "штучек" - беречь голос, не
перетруждать связки. Не попеть в переходном возрасте, когда голос
"ломается". Он пел, завораживая своим прелестным голосом, сам утопая в
восторге и приводя в восторг своих слушателей, которых никак нельзя
было назвать "невзыскательными", потому что были они итальянцами и у
каждого из них в крови кипела и переливалась музыка.
Однажды, когда Джимми только начинал свои выступления в "салунах", его
услышал Синатра, который уже становился легендой Хобокена, любимчиком
крутых "хороших парней". Он выскочил из своего новенького автомобиля и
сунул Джимми визитную карточку.
- Я хочу, чтобы ты пришел ко мне, - сказал Фрэнк.
На другой же день Джимми, намывшись до блеска, расчесав свои черные
волосы и натянув чистую рубашку, отправился к Синатре. Тот сидел дома
за роялем и наигрывал что-то одним пальцем.
- А ну-ка спой гамму. Мой Бог! - воскликнул Синатра, - что же это за мальчик? У тебя же дьявольский диапазон!
У Джимми Розелли в голосе были две полнозвучные октавы, но еще и
невероятная сила голоса и удивительно красивый тембр, а главное,
желание хоть чему-то научиться у знаменитого певца. Но Фрэнк Синатра
больше ни разу не позвал к себе Джимми. И единственными
"университетами" итальянского мальчишки стали водевили, на которые по
воскресеньям водил его дед - отменный театрал. Будучи очень музыкальным
и невероятно одаренным, Джимми как-то нутром воспринимал уроки, которые
получал со сцены - учился у актеров водевиля легкости общения со
зрителем, умению петь "от сердца к сердцу", общаться с каждым сидящим в
зале.
В эти годы Розелли стал победителем среди певцов-любителей на
радио-шоу, и это для него выглядело как начало карьеры. Так оно,
собственно, и было. Но как же могла начаться карьера итальянского
подростка из Хобокена без "помощи и поддержки" крупных и мелких
представителей мафии, почитавших себя большими знатоками в шоу-бизнесе
и державших этот бизнес под своим пристальным наблюдением? С самого
начала на Розелли "положили глаз", а потом наложили и руку на его
доходы мафиозники среднего калибра.
- Когда я начал петь профессионально, - говорил Розелли, - мафиози
всегда занимали места в первых рядах. Они восседали вместе со своими
матерями, сестрами, женами и подругами. Мне предлагали покровительство.
Но я никогда не хотел ни от кого зависеть. И я был настолько смелым
(или наивным), что отказался платить мафии "дань" со всего, что я
заработал. Мне много раз угрожали расправой. Но я не обращал на эти
угрозы внимания. Я был упрямым и никому ни при каких обстоятельствах не
уступал. Чувствовал, как от этих людей по отношению ко мне исходит
злоба, смешанная с восхищением. У меня не было никаких гарантий,
никакой защиты, никакой уверенности, что в один день злоба и ненависть
не возьмут верх. Но я всегда знал, что если с этими людьми допустить
слабинку, пропадешь. Они подомнут тебя. Превратят тебя из человека в
свою собственность. Потому я говорил им: "Вы хотите убить меня?
Валяйте. Ведь вы можете убить меня только один раз".
Это безумно раздражало парней, убежденных, что нет ничего на свете
более желанного для молодого певца, чем покровительство мафии.
- Его жизнь не раз висела на волоске, - рассказывал Дейвиду Ивэйниеру
один из "славных" представителей итальянской мафии. - Но Джимми был
счастливчик. Его спасали женщины - наши матери, жены, любовницы. Они
жить не могли без Джимми и таскались за ним на все его выступления.
Женщины просто не пережили бы, если бы кто-нибудь из нас убил Розелли. Может быть, верхом певческой карьеры, подлинным триумфом Джимми Розелли
оказались выступления в очень популярном в 50-60-х годах ночном клубе
Манхэттена "Капакабана". Это было что-то невероятное! Зал не вмещал
всех желающих слушать Розелли. Официанты и вся обслуга клуба
утверждали, что они никогда не делали таких денег. Ни с Синатрой, ни с
Дином Мартином, ни с Сэмми Льюисом. Публика вопила от восторга. Весь
Нью-Йорк только и говорил о Розелли. Казалось, перед Джимми Розелли
открылся путь к большому успеху и широкому признанию.
Возможно, так и было бы, если бы не вызывающе независимый характер
певца. У Джимми не было ни на гран сомнения, что его успех не сделан
никем, а только им самим, его талантом, его уже зрелым мастерством. И
он не желал склонить голову перед мафиози. Если Галанте, Джианкана,
Гамбино просто любили Джимми, отдавая дань его таланту, то среди
"крепких парней" набиралось все больше тех, кого Джимми обижал своим
пренебрежением, нежеланием ответить на их приглашение. Они молчали,
пока Джимми был в "полном порядке" и в чести у боссов, но лишь
представился случай, они припомнили ему обиды. И отомстили жестоко и
беспощадно.
Самое грустное, что к "уничтожению" Розелли приложил руку сам Розелли, и Фрэнк Синатра, увы, принял участие в потоплении певца.
Эти два уроженца Хобокена никогда не любили друг друга. Они не были
соперниками, не могли ими быть. Фрэнк Синатра стал американским певцом
и актером, а Джимми Розелли остался только исполнителем (пусть даже и
замечательным) итальянских песен. Но Синатра всегда считал Джимми
"колючкой" в своем боку. Его, имевшего мировую славу, задевало, что
Джимми привлекает к себе такие сильные чувства американских итальянцев.
Так случилось, что мафиози по имени Тони Провезано, проводивший
ежегодный сбор средств в фонд помощи детям, угодил в тюрьму. Однако его
друзья решили, несмотря на этот печальный факт, устроить
благотворительный концерт в пользу его детского фонда. Во главе этого
мероприятия встала мать Фрэнка Синатры Долли. Она выразила пожелание,
чтобы в благотворительном концерте принял участие Розелли, и попросила
сказать ему об этом. Узнав, что Долли Синатра передает приглашение
через кого-то, Джимми вспыхнул:
- Долли знает мой телефон и может сама со мной договориться.
Это вовсе не было отказом. Это было желание, чтобы ему
продемонстрировали уважение. Однако Долли, следом за нею Фрэнк Синатра,
а следом за ним и недоброжелатели Розелли интерпретировали слова Джимми
как отказ петь для детского фонда. Это покоробило многих поклонников
певца. Розелли попал под подозрение.
Вскоре стряслось еще одно недоразумение. Джозеф Коломбо - "крестный
отец" преступного семейства Профачи организовал Лигу защиты прав
американцев итальянского происхождения. (Не странно ли: босс мафии
борется за права человека! Но история с Лигой была затеяна для того,
чтобы вытаскивать из тюрьмы оказавшихся там мафиози). На этот раз
Коломбо лично нанес визит Розелли.
- Как я мог отказаться? Ведь в ралли участвовали все итальянцы, - говорил потом Розелли.
По его словам, Коломбо предложил ему спеть только 3 песни (без всякой оплаты, конечно), так как на большее не было времени.
- А сколько песен споет Синатра? - поинтересовался Розелли.
- О, сколько захочет! - отвечал Коломбо.
И снова Джимми вспыхнул. И снова вспышка была интерпретирована как
пренебрежение уже ко всем итальянцам - участникам ралли. Последствия не
заставили себя ждать. Ночные клубы, где представители мафии были
влиятельнейшими фигурами, различные агентства и конторы, занимавшиеся
шоу-бизнесом, закрыли перед Розелли свои двери. Репутация
"нежелательного" исполнителя шагала впереди Розелли.
Конечно, Розелли находил работу - но все это уже было "не то". Если
что-то и спасло певца, то это странная (и очень редкая) ситуация, когда
время работало на него. Постепенно отошел от активной деятельности
Фрэнк Синатра - главный подбрасыватель дров в "антирозеллиевский"
костер. Из многих мафиози, его врагов, "одних уж нет, а те далече", то
есть отбывают длительные тюремные сроки. А Розелли?
Продолжал петь. В Джерси-Сити у него своя компания, выпускающая его пластинки. Он дал концерты в лондонском "Палладиуме",
в концертном зале "Вестберри" в Лонг-Айленде.Подписал контракт на серию
концертов в отеле "Цезарь Палас" в Атлантик-Сити, что принесло Розелли
полтора миллиона долларов. Голос у Розелли так же прекрасен, как и в
молодые годы. А мудрости и мастерства только прибавилось. Все это
означает только одно: правы были древние греки, утверждавшие, что
нельзя судить-рядить, как сложилась судьба человека, пока она не
завершилась.
