Сальваторе Гравано родился в Бенсонхурсте, 12 марта, 1945. У него было две старшие сестры. Другая сестра и брат умерли прежде, чем он родился. Его мать, Катерин, родилась на Сицилии и была привезена в Америку еще ребенком. Его отец, Джеорландо, также родом с Сицилии, был в команде фрахтовщика, когда он пересел на судно в Канаде и проскользнул в Соединенные Штаты как лицо, не имеющее вида на жительство.

Для Сэмми, его друзей и соседей, его родители были всегда Кей и Джерри. Английский язык был родным языком, кроме того времени, когда к ним в гости приходила его бабушка, которая говорила на сицилийском диалекте. Сэмми был особенно близок со своей бабушкой по матери и понимал достаточно ее речь, чтобы поддерживать разговор с нею, но забыл все это после того, как она умерла.
Его звали Сэмми вместо Сальваторе или Сали столько, сколько он себя помнит. Кто - то сказал, что он похож на своего дядю Сэмми, брата матери, и это имя закрепилось за ним. Дядя был Большой Сэмми, а он был Маленький Сэмми.

Сальваторе Гравано рос на 78-ой Улице в сердце Бенсонхурста около 18-ого Авеню.
У его отца был дом, один из трех одинаковых кирпичных домов, стоявших рядом, каждый дом был с гаражом. Семья Гравано жила в среднем. В маленьком садике позади дома, отец Самми выращивал помидоры и бобы и свою гордость - фиговое дерево.

Кей была исключительно квалифицированная швея, которая работала на еврейского изготовителя платья в Манхэттанском швейном центре. Джерри был моляром, пока не получил свинцовое отравление, после которого он больше не мог продолжать работать. Изготовитель платья тогда профинансировал Гравано на фабрику-филиал в их собственном Бенсонхурсте. Кей была управляющей, в то время как отец Самми заботился о балгополучном завершении каждой сделки. Дела пошли настолько хорошо, что Джерри был способен приобрести летний домик за $ 8,000 около Озера Ронконкома в середине Лонг-Айленда.
Каждое воскресное утром, Сэмми ходил со своим отцом на службу в Церковь Святой Гваделупы. Вниз по улице, они проходили мимо бара, расположенного на углу. Там всегда были люди, стоящие при входе в бар, и большая часть из них внутри бара. Они все были шикарно одеты - в костюмах, хорошо выглаженных слаксах, и в рубашках итальянского стиля. Сэмми всегда обращал внимание на блеск от бриллиантовых колец, которые многие из них носили. Часто эти люди играли в Крап прямо на тротуаре с мятыми в руках счетами, которыми они размахивали, при этом выкрикивая что-то от восторга. Иногда полицейский автомобиль останавливался там, и два или три человека из этой компании прогуливались с копами, что-то обсуждая между собой. Маленький Сэмми заметил, что, его отец всегда ходил по противоположной стороне улицы. Время от времени некоторые из людей кричали ему через дорогу: "Как дела, Джерри? " и отец кивал им в знак приветствия. Наконец, когда Сэмми было около восьми лет, он спросил: "Кто эти люди, Папа? Ты знаешь их?"

"Да, я знаю некоторых из них. Они - не трудолюбивые, добропорядочные люди. Они - плохие люди, но они - наши плохие люди".

Любопытство не давало покоя Сэмми, и он продолжал расспрашивать отца об этих людях. "Постепенно я узнал от него, то, что это те люди, от которых я должен держаться подальше и никогда не общаться с ними. Но они имели связи с обществом. Он сказал мне, что было много случаев, направленных против итальянских людей, когда они только приезжали в Америку, особенно от ирландских полицейских и политических деятелей. И итальянские эмигранты обращались к этим людям, чтобы решить свои проблемы, когда полиция, или кто-либо другой не собирались ничего делать. Так что простые обыватели поддерживают их, если происходят драки или стрельба, которыми интересуются полицейские. Я понимал, что мой отец меня, хотел этим сказать - они были плохие парни, но мы не никогда не должны идти против них, не вызывать полицию, если в этом замешаны эти люди. Мы ничего не знаем. Мы не задаем лишних вопросы. Мы остаемся непричастными. Мы идем по другой стороне улицы". - говорил Сальваторе Гравано.

В возрасте девяти лет, Сэмми получил психологическую травму, которая изменил всю его жизнь. Он был отнесен к четвертом сорту. Когда его родители пошли к P.S. 186, чтобы выяснить, что было неправильно, им сказывали, что Сэмми, к сожалению, является "отстающим учеником". Поскольку они упорствовали в своем запросе, анализ стал более резким. У Сэмми были все признаки умственно отсталого ребенка.

Сэмми был болен дислексией. Для Сэмми, "d" было "b". Буквы вроде "r" полностью изменялись. Так, например вместо слова "god" - "Бог", он писал "dog" - "собака". Цифра 3 была 8. Но в обыкновенных школах Бенсонхорста в 1950-ых, никто, не знал о дислексии. В то время не было никаких доступных способов лечения.

Отнесенный к четвертому сорту, он получал оскорбление за оскорблением. Он был понижен к задней части класса. Ученика, сидящего вначале класса просили записать "invitation" - "приглашение". Другого просили записать "independence" - "независимость". Потом учитель вызвал Сэмми и просил, чтобы тот написал слово "cat" - "кот". Весь класс хихикает. "Ты идиот", - говорил учитель. "Из-за этого я начал пропускать школу, это было не для меня. Преподавателями было наплевать на его пропуски. Так что я пропускал уроки" - говорил Сальваторе Гравано.

Сначала, чтобы справиться, он пробовал быть классным клоуном. Но это не помогло, и Сэмми выбрал другой путь. В девять лет, он был такого же размера как другие мальчишки и физически силен. Если кто - то высмеивал его, он избивал этого человека после школы. Насмешки тут же прекратились. "Тогда я понял, что такое оплаченное насилие", - сказал Сэмми. "Они прекратили смеяться надо мной".

Единственными люди, которых не заботило его чтение и правописание, были люди в баре. Они были те, кто назвали его Сэмми Быком. "Это был мой десятый день рождения, я думаю", - вспоминает Сэмми, "и мой отец и мать купили мне хороший велосипед. Тогда у нас не было много денег, чтобы тратить их направо и налево, поэтому, когда они давали вам кое-что, вы должны были заботиться об этой вещи. Я был очень счастлив, но у меня велосипед украли. Это случилось по моей вине. Я оставил его без присмотра на некоторое время. Где-то неделей позже пара моих друзей сказали мне, что они видели велосипед около фруктовой палатки на углу около бара, где проводили время "крутые парни". Я побежал туда, и увидел двух достаточно крупных мальчишек, которые были старше меня с 79-ой Улице.

"Я пошел к ним, взяв с собой дубинку, и сказал, "Эй, это - мой велосипед". Но они не вернули мне его. Так что я начал бороться с обоими. Это было трудно. Я думаю, я бил недостаточно сильно, чтобы свалить их, но я боролся за свою задницу. Я не хотел отдавать велосипед. Я дрался довольно хорошо, но я не победил их. Это был из тех случаев, когда кто - то увидит вас и скажет: "Ничего себе, ты, наверно, был в хорошей драке", а ты скажешь им: "Да, ну, в общем, вам лучше посмотреть на того парня".

"Теперь некоторые из "крутых" вышли из бара на улицу, что посмотреть на это представление, и пара из них подошли и разняли нас. Я был настолько взбешен, что кричал как резанный, и один из парней гладя меня по голове, сказал: "Сэмми, что ты так кричишь? Ты здорово избил этих ребят." А другой парень спросил: "Что - это все значит?"

И я им ответил: "Это - мой велосипед, а они украли его у меня". Эти двое "крутых", которые нас разняли, стали громко смеяться. Для них это было забавно, я думаю. Тогда они сказали двум парням забыть про это, так как это был мой велосипед, и я оставляю его себе. Один из парней сказал мне: "Слушай, Сэмми, прекрати кричать", потом повернулся к "крутым", которые все это видели и сказал: "Вы видели этого Сэмми? Он как небольшой бык".

"Прозвище так и закрепилось за мной, и довольно скоро все дети называли меня Сэмми Бык. Даже позже, когда я впутался в неприятности, и полицейские искали меня, они говорили, что ищут "Быка", "Сэмми Быка", так что вы видите, это прозвище я получил не из-за того, что я был хороший любовник".

В 13 лет Гравано вступил в местную банду под названием "Рамперс", господствующую банду подростков, в части Bensonhurst, где жил Сальваторе. Это банда была довольно известна и уважаема в своем районе. С ней не хотели связываться ни ирландские, ни поэрто-риканские, ни другие группировки. Были Рамперс-старшие и Рамперс-младшие. Сальваторе входил в группировку "младших".

Тогда Гравано решает, что школа не для него. Он прогуливал занятия, и все то время, которое он должен был быть в школе, проводил с ребятами из "Рамперс". Ни дня не проходило без драки.

Однажды его вызвали к директору школы. И один учитель, отчитывая его, сказал, что во всем виноваты родители. Гравано, по его словам, мог стерпеть все, но оскорбление своей мамы - ни за что! Одним ударом он сломал этому учителю челюсть. После чего был исключен из школы.

Сальваторе был переведен в Среднюю школу McKinley, которая располагалась в Форт Hamilton Бульвар. И ему приходилось добираться до нее на автобусе. Школа находилась не в его районе, а значит никаких поблизости ребят из "Рамперс" не было и в помине. Там были свои ребята и свои банды. В особенности ирландские группировки. Чтобы отстоять свою честь, Сальваторе начал заниматься боксом. И, заметим, довольно успешно.

Тем временем "Рамперс" набирали силу.

В то время шла война между семьей Профачи и братьями Галло.

Однажды Сальваторе Гравано со своими друзьями сидели в баре на 79-ой улице. В этот бар иногда заходили люди Галло. У них были общие дела с одним из приятелей Гравано - Джимми Эмма. Но в этот вечер люди Галло открыли по "Рамперсам" непрерывный огонь. Ребята еле успели унести ноги из этого бара. Однако их продолжали преследовать и на улицы. Тогда Сальваторе со своими друзьями открыли ответный огонь.
Один из людей Галло был ранен.

В районе тут же стало известно об инциденте. Помимо Профачи и Галло в войну вовлекается еще и семья Гамбино. Люди из нашего района сообщают Карлу Гамбино, что "Рамперсы" - это реальная сила, достойная уважения. Таким образом, "Рамперсы" получают "крышу" самого Дона Карло. Спустя некоторое время дело успешно было "замято". И люди Галло больше не нападали на "Рамперсов".

Банда занималась угоном автомобилей, которые потом экспортировались или продавались по запчастям, кражей со взломом. Причем, что характерно, они никогда не грабили частные дома. Банда грабила исключительно коммерческие заведения: склады, магазины, так как все это было застраховано.

"Моими старыми врагами были учителя в школе, моими новыми врагами стали закон и полицейские" - писал в своей книге Сальваторе Гравано.
Первый свой арест Гравано получил во время очередного угона автомобиля. При этом оказал сопротивление двум полицейским.

Благодаря своим связям с "Рамперс-старшими", он получил хорошего адвоката, который добился, чтобы Гравано выплатил всего на всего штраф в 500 долларов. Дело было закрыто.
Второе столкновение с полицией для Сальваторе было не так удачно.

Вместе с четырьмя соучастниками, Сальваторе Гравано пытался ограбить склад пиломатериалов. Но кто-то вызвал полицию, которой удалось поймать только Гравано, который, естественно, ничего не сказал о своих подельщиках.

В то время действия полиции не были так жестко регламентированы, как сейчас, и поэтому, не получив нужной информации, копы приковали Гравано к трубе наручниками и начали жестоко избивать его. Но так ничего и не добились. Ими было сломано несколько ребер, нос, а глаза ничего не видели, потому что заплыли от ударов ногами.

Это сыграло на руку в суде. Адвокат Гравано добился переквалификации преступления с кражи со взломом до мелкого административного нарушения.

Тогда Гравано было 18 лет, а война во Вьетнаме только начиналась. Адвокат предложил судье, что Сальваторе заплатит штраф и пойдет в армию вместо тюрьмы, на что получил положительный ответ.